«А если до понедельника не доживет?»

Многодетная семья судится с врачами из-за вовремя не диагностированного инсульта
Юлия Былкова сама пошла в военкомат – предвосхитить вручение повестки. Ее мужу Денису 45, семья, конечно, многодетная – у Былковых шестеро пацанов, правда, трое старших уже не попадают в категорию несовершеннолетних, поэтому Юля решила перестраховаться. Она уже знает, что ждать, пока на тебя обратят внимание, не стоит – в североуральской больнице такое ожидание едва не стоило ее мужу жизни.
За последние два года жизнь дружной и счастливой семьи развернулась на 180 градусов. 10 января 2020-го у Дениса случился инсульт. Но первые симптомы врачи североуральской больницы игнорировали почти двое суток, и последствия оказались катастрофическими.
– В тот день муж, который всегда приходил на обед ровно в 12.00, вернулся в 11.30 и сразу в туалет – открылась сильная рвота, – вспоминает Юлия. – Спрашиваю: ударился? Отравился? Оказалось, что Дениса домой отправили со “Скорой” с высоким давлением. При нем было и направление к терапевту, где зафиксированы симптомы: давление 160/100, тошнота, рвота. Записи о том, что он отказался от госпитализации, нет.
Для Дениса такое давление – очень высокое. Бывали скачки и раньше, максимум до 130 по верхней границе. В таких случаях мужчина принимал таблетки для снижения давления. И они всегда помогали. 10 января не помогало ничего. Денис прямо в уличной одежде добрался до детской комнаты, ближайшей к санузлу, и рухнул на диван.
– Он постоянно жаловался на сильнейшую головную боль, просил не трогать его. Но я не могла наблюдать за этим, через час начала вызывать “Скорую”. Медики удивились – дескать, мы же сказали, что надо идти на прием к терапевту, – рассказывает Юля. –  Но мне что, мужика через плечо перекинуть? Он физически не может идти никуда. Настояла, “Скорая” приехала, велели собираться в больницу. Муж вдруг говорит: “Достаньте мне летние туфли”. Я не обратила особого внимания на эту фразу – ну туфли и туфли. Достала. Поставила в прихожей на полку. Выходя из квартиры, Денис их заметил: “А ты чего туфли-то летние вытащила?”. И эту странность я упустила…


История болезни

10 января, пятница 
  • 11.00 – у Дениса первый приступ и резкий скачок давления
  • Около 13.00 “Скорая” увезла мужчину в приемный покой
  • 16.00 – Дениса госпитализировали и подняли в палату. Он совсем немного поел – в соседнем магазине Юля купила салат и йогурт. Мужчина съел пару ложек и попросил жену со средним сыном идти домой, потому что у него очень сильно болит голова.
  • 19.00 – Юлия пыталась дозвониться мужу и в ординаторскую. Безуспешно. Удалось дозвониться до приемного покоя. Женщина пыталась понять, почему к Денису так и не пришел врач, и никто ничего не сделал, чтобы облегчить состояние пациента. Вскоре муж перезвонил и попросил ее больше не беспокоить врачей – его отругали за то, что жена поднимает шум. В тот же вечер Юлия позвонила в региональный Минздрав, пожаловалась на неоказание помощи Денису.
11 января, суббота
  • С утра Юлия помчалась в больницу, нашла дежурного врача, спросила – почему никто ничего не делает. В ответ услышала, что анализы возьмут в понедельник. “А если он до понедельника умрет?” – задала Юля самый страшный вопрос. Ее “успокоили”, мол, те, кто умирает, все в ПИТе лежат (ПИТ – палата интенсивной терапии).


 
– Потом я много думала, почему доверяла врачам, – рассказывает Юлия. – Я же видела, что Денису хуже – не ест, не пьет, головная боль никуда не делась. К вечеру 11 января он начал шаркать ногами, когда шел по коридору, постоянно бегал в туалет, лицо было отекшее. Медсестра спросила: “Он что у вас запойный?”. Ну, конечно, у них один диагноз – все запойные. Денис вообще не пьет, ему некогда – за любую работу хватается, у нас шестеро детей.
Днем 11 января Денис не отреагировал на младшего сына Сеню, хотя просто обожает мальчика – поздний ребенок, папин “хвост”. Юлия не понимала, что происходит. Рылась в интернете, все подсказывало – это инсульт, но она отмахивалась от этой мысли да и старшие дети успокаивали: “Мама, ну там же врачи!”.  
– Утром 12 января от мужа пришла бредовая смс-ка: “Возьми мне чистые трусы, а то я без трусов хожу в одном платьице. Если все хорошо, жду тебя в 10 у казармы твоей…” И я поняла: это все. Примчалась в больницу – он сидит голый, описался. Кричу: “Срочно сюда невролога!”. Приходит врач, говорит, что может только проконсультировать. Я решила везти Дениса в Краснотурьинск, – рассказывает Юля.  В Североуральске Былковым выделили “Скорую”. Пока Дениса грузили в машину, в приемном покое Юлия встретила невролога, которая принимала ее мужа.
–  Я спросила: ну что, наступил понедельник? Успею я его довезти до другой больницы? – вспоминает женщина. – Она мне ничего не ответила. В Краснотурьинске Дениса сразу забрали на КТ. Вышел дежурный врач и сказал, что все очень плохо. В тот же день санавиацией мужа увезли в Екатеринбург, в первую областную больницу. 
Юлия не могла поехать следом – в январские каникулы ей исполнилось 45, паспорт был сдан на замену, оставить четверых детей-школьников не с кем, старшие сыновья живут отдельно, а быстро собраться в дорогу и собрать детей мешала паника. Женщина позвонила в политехникум, где до болезни работал Денис, – коллеги нашли способ отправить всю семью в Екатеринбург, отзывчивые люди оперативно собрали денег, чтобы Юля могла снять жилье и перевезти детей. Было понятно, что в больнице Денис пробудет долго. 
В больничных выписках, которых за полтора года лечения и реабилитации накопилось немало, диагнозов и осложнений – десятки. Некоторые даже трудно выговорить. Если коротко: в Североуральске у Дениса Былкова, по сути, просмотрели геморрагический инсульт, который чуть позже аукнулся еще и ишемическим инсультом, а между ними проявилась симптоматика менингита, он перестал узнавать свою семью и детей, фактически не мог двигаться и почти разучился разговаривать. В Екатеринбурге, говорит Юля, повезло с врачами: в ПИТе областной больницы за жизнь Дениса боролся Михаил Усов, в неврологии Юле медики помогали всем, чем могли – научили правильно ухаживать за мужем. И это очень выручило, когда началась реабилитация.
– Дениса перевели в шестую областную больницу. Я примчалась поговорить с врачами, а логопед меня спрашивает – кто будет мужа кормить? В смысле? Он же в больнице, вы и будете, – вспоминает Юлия. – Условия для реабилитации там, конечно, никакие – обычные палаты, никаких поручней, специализированного ухода за пациентами нет. Я с утра до позднего вечера была с мужем: переворачивала, переодевала, кормила и всякого насмотрелась. Очень жаль людей, которые лежат там одни, без родственников. А у нас во время этой реабилитации все-таки появились первые результаты – Денис научился лежа надевать носки и штаны, помаленьку начал разговаривать, но не начал ходить. 
У Юлии была цель – поставить мужа на ноги. Через областной Минздрав она добилась направления на реабилитацию в институт мозга, что в Березовском. В феврале 2021-го Дениса выписали из областной больницы № 6 и перевели в Березовский. Реабилитация длилась две недели, и мужчина действительно начал ходить. Это была победа.
– Но я не догадывалась, что у инсульта есть другая сторона, — рассказывает Юля. – Мозг мужа сильно пострадал, долго был залит кровью, и он стал другим человеком – безэмоциональным, холодным, взрывным. Знаю, что ему самому это тяжело дается, но больше всего страдают дети, которые знают папу совершенно не таким – любящим и заботливым. Эта болезнь непоправимо искажает личность, и нам теперь нужно учиться жить по-новому.
Юлия уверена: если бы в североуральской больнице не оставили сложного пациента без помощи “до понедельника”, последствия инсульта могли бы быть не такими тяжелыми. На больничном Денис был с января 2020-го до июня 2021-го. Потом в политехникуме его попросили уволиться по собственному – какой из него работник? Мужчине дали третью, рабочую группу инвалидности и – ложную надежду.
– Денис очень хочет работать, – говорит Юлия, – но как? Он ходит-то еле-еле и только с палочкой, утратил все свои рабочие навыки – забыл, как водить машину, как ставить аккумулятор. Сейчас мы проходим переосвидетельствование по инвалидности. Чтобы получить вторую группу инвалидности и смириться уже с ситуацией, нужна неврологическая комиссия, но в Североуральске ее нет. У мужа депрессия, постоянно спрашивает: “Зачем я вам нужен такой? Зачем вы меня вытаскивали? Как я буду кормить семью?”. Нейрохирург Усов в Екатеринбурге сказал, что нам очень повезло – Денис выжил чудом. Только что нам теперь делать? Как помочь мужу начать жить?

У супругов шестеро сыновей – 22 года, 18, 16, 14, 7 и 5 лет. Им очень нужен отец. Чтобы Денис чувствовал себя лучше и смог контролировать свои эмоции, необходима планомерная работа с психиатром, которого в Североуральска нет.
– Иногда вожу мужа к психиатру в Екатеринбург, – говорит Юлия, – и эта дорога его просто убивает. Порой даже прислушиваюсь, а дышит ли он вообще?
А в больнице, по словам Юлии, на фамилию Былковых реагируют странно.  Летом, когда семья уже обратилась в суд, старшему сыну-студенту понадобилось сделать УЗИ. Парень взял талон, пришел на прием, а его не принимают. Только после звонка Юлии ребенка приняли, но – самым последним. 
"При чем тут наши дети? У меня нет лично никаких претензий к конкретному человеку-врачу, у меня претензии к системе — почему так относятся к пациентам?", — задается вопросом Юлия. Может быть, у вас есть ответ?


В июне этого года Былковы решили судиться с североуральской больницей. Процесс в самом разгаре. В качестве третьих лиц суд привлек краснотурьинскую горбольницу, областную больницу № 1. 
– Конечно, наши медики уже подстраховались, – рассказывает Юля, – в медицинской карте написано, кто и в какое время приходили в палату к мужу, пока он был в Североуральске. Но я ни разу не видела, чтобы ему хотя бы давление меряли. И Денис сам говорит, что никого из врачей в первые дни у него не было. 
Забавно, что в больничном из Североуральской больницы, который жена Дениса забрала только в феврале 2020-го, спустя почти месяц после госпитализации Былкова в Екатеринбург, была дана рекомендация “приступить к работе с 12 января”. 
В суде интересы Былковых представляет адвокат Центра правовой защиты Олег Костиков. Он говорит, что сейчас по делу назначена судебно-медицинская экспертиза.
– 10 января 2020 года – на момент обращения за медицинской помощью – Денис Былков высказывал жалобы на сильную  головную боль, тошноту и рвоту. Эти жалобы являются основными клиническими симптомами инсульта, согласно «Клиническим рекомендациям «Гемморагический инсульт» (утверждены Ассоциацией нейрохирургов России в 2020 году). Наиболее достоверным методом диагностики недавнего субарахноидального кровоизлияния является КТ головного мозга. Однако данное исследование было проведено только 13 января 2020 года, когда состояние пациента резко ухудшилось, – говорит Олег Александрович. – Мы считаем, что в результате отсутствия настороженности персонала в отношении риска развития инсульта, отсутствия надлежащего лечения и диагностики Денис Былков перенес субарахноидальное кровоизлияние в мозг, приведшее к его инвалидности. Если бы развитие заболевание было купировано своевременно, негативных последствий можно было бы избежать или минимизировать их. Сейчас именно судебно-медицинская экспертиза и определит, можно ли было избежать негативных последствий.
– Я думаю, что наша история – не единичный, не исключительный случай. Недавно встретила знакомых – мама у них умерла. Спросила, что случилось? Стало плохо, повезли в больницу, врачи решили, что дело в какой-то инфекции – пока туда-сюда возили, пока сделали КТ, где обнаружился инсульт. В итоге человека нет, – говорит Юлия. – Уверена, если бы я не настояла, чтобы Дениса увезли в другую больницу, он бы тоже умер. 
В пресс-службе Североуральской ЦГБ прокомментировали эту историю – без конкретики относительно случая Дениса Былкова. Приводим комментарий пресс-службы без купюр: 
“Сведения о факте обращения гражданина за оказанием медицинской помощи, состоянии его здоровья и диагнозе, иные сведения, полученные при его медицинском обследовании и лечении, составляют врачебную тайну. Врачебная тайна Указом Президента РФ отнесена к перечню сведений конфиденциального характера, доступ к которым ограничен в соответствии с Конституцией РФ и Федеральными законами. Разглашение сведений, составляющих врачебную тайну, другим гражданам, в том числе должностным лицам,  допускается с письменного согласия гражданина.
По изложенным фактам страховой компанией была проведена проверка – нарушений в оказании медицинской помощи не выявлено. Врачи оказывают помощь согласно клиническим рекомендациям и стандартам лечения. Выходные и праздничные дни не оказывают влияния на качество и оперативность оказываемой медицинской помощи. Медпомощь оказывается в режиме 24/7 сотрудниками службы скорой помощи,  медиками стационара.  
Заподозрить инсульт может любой врач или представитель среднего медперсонала (фельдшер) на основании симптомов. В настоящее время на базе североуральской ЦГБ работает телеконсультируемое ПСО. Пациенты с подозрением на инсульт получают телеконсультации специалистов регионального сосудистого центра областной клинической больницы №1. Также согласно маршрутизации пациенты с подозрением на инсульт транспортируются в ММЦ Краснотурьинска”.
Чем закончится судебная тяжба Былковых с горбольницей – обязательно расскажем.

Копировать ссылку
Поделиться в соцсетях:

Условия размещения рекламы
Наш медиакит
Комментарии
Популярные новости
Вход

Через соцсети (рекомендуем для новых покупателей):

Спасибо за обращение   

Если у вас возникнут какие-либо вопросы, пожалуйста, свяжитесь с редакцией по email

Спасибо за подписку   

Если у вас возникнут какие-либо вопросы, пожалуйста, свяжитесь с редакцией по email

subscription
Подпишитесь на дайджест «Выбор редакции»
Главные события — утром и вечером
Предложить новость
Нажимая на кнопку «Отправить», я соглашаюсь
с политикой обработки персональных данных