Познакомились мы в 1993 году на школьном выпускном, точнее, после него, когда гуляния в ресторане “Уральские зори” уже близились к концу. И пришли на вечеринку к бывшим одноклассникам парни, которые уже два года, как ушли в училище. Даже не вспомню, сколько их было, потому что сразу увидела этого, одного - с голубыми глазами, атлетическими плечами, красивыми сильными руками, аристократическим профилем. Вот таким я его себе нарисовала, и почти сразу влюбилась.
После ресторана пошли домой к одному из одноклассников, у которого родителей дома не было, до утра досидели там. А утром мой новый знакомый пошел провожать меня до дома. Это утро я помню как сейчас - раннее, с только поднимающимся над городом солнцем и теплым дождем. У меня зонта не было, а у Сережи был. Обычный, черный. И он нес его надо мной, и было здорово чувствовать впервые в жизни мужскую заботу. Не папину, а другого, совсем незнакомого мужчины.
Мы дошли до моего дома, пятиэтажки на Чайковского, 19. Я не выросла в нем, родители переехали туда, когда я уже училась в 11 классе. Мы долго еще стояли под зонтиком, ему не хотелось уходить, а меня, наверняка, уже заждались дома. Но и мне хотелось стоять у подъезда бесконечно долго, пусть бы родители и ругали потом хоть целый час, что всю ночь прогуляла.
Я показала ему на окно своей комнаты на третьем этаже. Мы ни о чем не договаривались, а вечером он позвонил в дверь и позвал гулять.
Вскоре я уехала поступать в институт, на целый месяц, потому что сначала были подготовительные курсы. И Сережа очень надеялся, что я не поступлю, и через месяц мы снова будем вместе. И я в душе поступать уже не хотела, но для мамы и папы делала вид, что стараюсь. Все вступительные заходила сдавать в первой пятерке, брала билет и сразу шла отвечать. Набрала 12 баллов, и их хватило для поступления на филологический факультет. Помню, как плакала в телефонную трубку от счастья мама, как сник от расстройства мой Сережа, когда из будки Телеграфа я сказала им одни и те же слова: “Я поступила”...
По возвращении в родной Североуральск, в начале августа, состоялось самое лучшее путешествие в моей жизни - двухдневный сплав по реке Вагран до Даньши.
С нами были еще два одноклассника и одноклассница. Мы плыли с приключениями, весело и шумно, на двух резиновых лодках. Стояла жара. Я тогда впервые узнала, что не весь Вагран - в бетонном русле, что дальше по его берегам растут черемухи, и ветви их, усыпанные крупной черной ягодой, свисают чуть не до середины реки. И мы срывали и ели их прямо на ходу. А вечером, незадолго до остановки на ночлег, мы видели рысь. И я впервые узнала, что рысь совсем небольшая. Она спокойно стояла у воды, не обращая внимания на людей в лодках. На следующий день папа нашего одноклассника встречал нас со всем скарбом на машине.
Год учебы в институте не хочется даже вспоминать - практически каждую пятницу я летела вечером на вокзал, покупала билет, садилась в ночной поезд, который мчал меня к любимому. Сережа встречал в городе на вокзале. Два дня пролетали, как один миг. И поезд снова вез меня в серый чужой и так и не полюбившийся город. Институт я в итоге бросила. А в 19 лет вышла замуж за первую свою любовь.
Жить мы тогда совсем еще не умели. Оказалось, что семейная жизнь, которая до замужества и ухода из родительского дома ассоциируется с абсолютной свободой и бесконечным счастьем, на самом деле не только это. Купленный на свадебные деньги видеоплеер вскорости пришлось продать, потому что не хватало денег на еду. И все равно мы жили весело. Вместе ходили в шестой магазин за продуктами, покупали мясные косточки себе на борщ, при этом каждый раз говорили продавцу, что берем кости для своей собаки. А выйдя из магазина, хохотали над собой и собственной глупостью. Еще помню, что нам стыдно было покупать туалетную бумагу, и мы всегда просили об этом родителей.
Из супов я варила только борщ, потому что все овощи на него давали Сережины бабушка с дедом. На второе часто готовили что-то типа плова, но без мяса, вареный рис обжаривали на сковороде с морковкой и луком.
Если в гости приходили его и мои друзья-подруги, вскладчину покупали бутылку портвейна “777”, звали его “топориками”.
Праздником живота был день получения мужем субровских талонов на питание. Их сразу отоваривали в шагараевском киоске рядом с “первым” магазином. Набирали тушенку, сгущенку, в общем, все, что можно было там приобрести. О том, что мужик мой после этого оставался без обеда на работе, я в то время не задумывалась.
Вспомнилось еще, что на подаренные на свадьбу деньги мы купили не только видеоплеер. Еще магнитофон фирмы “Sony” с двумя кассетами и реверсом, и клетчатую рубашку мужу. Магнитофон прожил с нами всю нашу недолгую совместную жизнь, продать его даже в экономически трудные времена рука не поднялась. Наверное, мы оба были меломаны и оба любили танцевать...
24 сентября будет 20 лет, как Сережи не стало. День тогда был очень теплым, и луна - огромная и низкая. Муж оставил нам записку, в которой простился и попросил не хоронить его в дождь и не забывать. В день похорон валил сильный, огромными хлопьями снег, его лицо приходилось накрывать целлофаном. Но, получается, что первую его просьбу мы выполнили. Вторую выполняю до сих пор. Вспоминается теперь только хорошее. Плюшевый голубой заяц, подаренный мне еще в первый год нашей дружбы. У зайца на груди было пластмассовое сердечко с надписью “Love”. Наши встречи на перроне, когда я прыгала со ступенек прямо ему на шею. Поездка на мотоцикле, когда в начале марта моя мама уезжала куда-то на очередные курсы по повышению квалификации, а мы догоняли поезд, чтобы еще раз помахать ей рукой на Бокситах. Я пряталась от встречного ледяного ветра за его спиной, а потом увидела его лицо, бордовое от холода и мокрое от слез. Но счастливое.
