Иван Трофимович Головчук - ветеран Великой Отечественной войны. Уроженец Украины вспоминает военные годы - и сколько в его воспоминаниях такого, от чего стынет кровь...
Войну Иван встретил совсем мальчишкой - в 1941 году ему было всего 14, он закончил семь классов технической железнодорожной школы. 21 июня был с мамой на выпускном - вся семья радовалась его аттестату “с отличием”. Отца почему-то срочно вызвали в управление дороги. Иван еще не знал, что видел его в тот вечер последний раз.
Жили Головчуки в селе Радовцы (Каменско-Подольская область) возле узловой станции Жмеринка, так что жизнь крутилась вокруг железной дороги, родители Ивана были путейцами, как и большинство соседей и знакомых.
Это был последний мирный вечер - ночью началась война. Семья спала, когда начали бомбить станцию. Погибло много соседей, но в ту первую ночь войны все Головчуки остались живы: в семье было шестеро детей - пятеро мальчишек и малышка Нина.
Отец по телефону передал матери, чтобы срочно отправила детей в другое село к дедушке, подальше от станции. А школа Ивана шефствовала над конным заводом - мальчишки объезжали лошадей. Ивана и троих его одноклассников утром 22 июня увезли на конезавод. Выдали военную форму, и в составе отряда они как коногоны перегнали табун лошадей в армейские части Киевского военного округа.
Не все из 32 участников этого отряда добрались живыми - дважды их бомбили, погибла повариха и несколько мальчишек-коногонов. Потеряли около 60-ти лошадей, также погибших во время бомбежек.
В Киеве всех ребят, не достигших 18-летнего возраста, причислили в истребительный батальон, старшие пошли в армию. Батальон №13 участвовал в боях за Киев. В сентябре, когда немцы заняли город, а советские войска пошли на защиту Москвы, несовершеннолетних распустили по домам.
Иван месяц пешком добирался домой: шел только ночами, ведь под расписку ему оставили карабин с патронами. Преодолел 400 км, но вместо дома увидел развалины - его разбомбили. Соседи сказали, что его братья находятся у тети, а мама с младшей дочерью погибли. Местность была занята немцами, румынами. Прибыли также, как вспоминает Иван Трофимович, советские граждане, которые стали помогать немцам - из Крыма, с Кавказских земель.
Парнишка стал “партизанить” - поджигал фураж, предназначенный для вражеских лошадей, склады. Поздней осенью Ивана поймали - всю молодежь угоняли в Германию на работы. А Ваню Головчука за его партизанские "выходки" жестоко избили, раздробив ключицу, и собрались уже было расстрелять. Но вдруг выяснилось, что у парнишки редкая четвертая группа крови - Ивана решили отправить в киндерлаг Кракова, где он должен был стать донором для раненых немцев.
- Ехали в вагоне-тюрьме, - вспоминает Иван Трофимович. - На одной из станций на границе с Польшей немец-конвоир открыл двери вагона и говорит мне:: “Киндер арбайтен!” Позвал то есть, и мы пошли с ним наполнять водой ведра. Был декабрь уже, снег с дождем шел. На мне была рубашка и летняя кепка. Ближайшую водоколонку качнули - нет воды. А по улице шла женщина с коромыслом и полными ведрами. Сказала, что в конце улицы есть рабочая водоколонка. Мы пошли туда. Часовой снял свою накидку, постелил ее на землю и на нее положил автомат. Он качал воду, а я подставлял ведра. Одно наполнили, второе - и тут я пнул ногой оба ведра, чтоб вода на автомат пролилась. Рядом был высокий, метра два, глухой забор, что за ним - неизвестно. Но я решил бежать. Не знаю как перемахнул этот забор, а за ним - кукурузное поле. Початки были убраны, а стебли на поле оставались. И я бежал по полю, иногда падал - немец сначала замешкался, а потом стал стрелять. Потом я переплыл какой-то ручей, а за ним - лес. Там и скрылся...
Иван шел по лесу всю ночь. Утром набрел на кордон из четырех хаток, увидел женщину, которая шла пасти корову. Она рассказала, что немцев на кордоне нет, изредка приезжают проверить обстановку. Иван помог привязать корову к штырю и снова скрылся в кустах - не поверил незнакомке. Но спустя какое-то время она пришла с крынкой сквашенного молока и горбушкой хлеба.
Мальчик снова пошел в родные места. Но на люди уже не выходил, почти год скрывался в лес.:
- Сделал себе жилье - на склоне возле речки буран вырвал липу. И вот я подкопал под корнями, принес туда много дубовых листьев, постелил. Блиндаж себе, словом, сделал. Что еще придумал - чтоб меня не нашли собаки, обработал всю одежду креозотом со шпал: я же вырос на железной дороге и знал, что собаки этот запах не переносят, сторонятся его...
Как парнишка выживал в лесу - один, без поддержки? Ел сахарную свеклу, которую обнаружил на каком-то колхозном поле неубранной. Выкопал ее, сделал запасы из нескольких мешков возле своего “жилья” - зарыл в землю. Потом доставал и обломком косы, найденной у сарая в ближайшем селе, строгал эти клубни: получалась тертая масса. Находил и ел желуди - все сырым, костры жечь опасался.
- Потом я научился рыбачить: делал прорубь и вставлял туда с вечера сноп соломы. Рыба искала воздух, подплывала к проруби и запутывалась в щетинках соломы. Утром я доставал снов - а там две-три рыбины. Замораживал ее. Так я и оделся - ходил с этой рыбой на базар, менял на вещи. Ботинки справил, брюки, шапку. Птиц научился ловить. А по теплу дички пошли - лесные яблоки, груши. Потому я так долго и живу, что так долго здоровую сырую пищу ел, - шутит Иван Трофимович.
Иван старался не встречать знакомых, не ходить в села, где жили родственники. К тому времени один из братьев был угнан в Германию, еще один убит власовцами, старший, как и отец, погиб: глава семейства под Волоховым, старший сын - под Псковом.
Среди своих военных действий в тылу Иван Трофимович особенно ценным считает происшествие, которое произошло в феврале 1943 года:
- На полустанке стоял немецкий эшелон с боезапасами. В это время подходил другой эшелон, он перевозил танки и другие военные машины. А я знал, как поменять красный сигнал железнодорожного светофора на зеленый. Когда диск стоит вертикально - это запрещающий красный сигнал. Когда ложится горизонтально - зеленый свет. И я просто положил болты на этот диск - то есть красный сигнал не сработал, эшелон пошел на эшелон, - рассказывает Головчук.
10 дней железная дорога после этого стояла, два немецких эшелона выведены из строя, погибло около 20 немцев. А вскоре Иван по отрывочным сведениям понял, где примерно проходит фронт, стал двигаться туда, на восток. В районе Киева, на Днепре встретил Советскую армию. В 60-ой танковой армии парня взяли дровоколом на камбуз - он должен был топить походную кухню. Никаких документов, конечно, у него не было - и только после того, как установили его личность (когда было освобождено место, где он родился), он попал в истребительный батальон 363 запасного истребительного полка 60-ой танковой армии.
В 1944-м Иван Трофимович был тяжело ранен под Львовом: во время боя в него попало пять осколков. Повреждены кости челюсти, глаз, выбито три зуба. В очередной раз Иван прощался с жизнью, но врачи спасли его.
Юноша попал в Волоковецкую районную больницу, где его поставили на ноги. После выписки его направили на Северный флот. Служил в дивизионе торпедных катеров (техника была американской), а после того, как эти катера передали США, был переведен в инженерное управление флота. Занимались разминированием акватории.
Победу Иван встретил в Норвегии:
- Стояли в Керкинесе тогда. 8 мая вечером пришла радиограмма, что все, война закончена. Мы праздновали, пустили салют. Норвежцы к нам очень дружелюбно относились, были рады советским войскам, тоже праздновали Победу.
Еще шесть лет после этого Иван служил моряком, закончил за это время партийную школу. Потом всех добровольцев, имевших гражданские специальности, направили на производство. Кого куда… Началась мирная гражданская жизнь. Много раз за войну Иван был вблизи смерти, но судьба берегла его. Только ли судьба?
- Я поставил перед собой задачу - живым меня враги не возьмут. Но и умирать я не должен! Старался выжить, старался отомстить за погибших маму, отца, братьев и сестру. А вообще человек сживается с любой обстановкой, вот что я скажу. Война, кругом смерть, горе, а мы в этом жили и делали то, что должны были, - говорит он.
Сегодня Ивану Трофимовичу 93 года. Вместе с женой воспитали двоих дочерей. Иван Головчук руководил масштабными стройками в СССР: строил мосты, шахты, другие промышленные объекты в Якутии, а в Североуральске построил швейную фабрику и был ее первым директором.
