Дом в Покровске не пригоден для жилья. Но чтобы доказать это, нужно нанимать оценщика на свои деньги. Второй раз

69-летняя женщина-инвалид Нина Отраднова живет в съемной квартире вместе со своей 44-летней дочерью, инвалидом с детства, хотя у женщины есть собственный дом. Находится он в Покровске-Уральском на улице 8 Марта. А рядом с домом пролегает так называемая федеральная дорога, по которой ездят огромные груженые тонары, выезжающие с “Уральского щебня”. Дом Нины Игнатьевны полуразрушен и, как утверждает она, причиной его разрушения стало предприятие “Уральский щебень”, которое разместилось прямо в поселке рядом с жилыми домами.
- Я в городе с дочкой жила, - рассказывает Нина Игнатьевна, - а в Покровске у меня брат жил в этом доме. В 1997 году брат умер, и мы с дочерью перебрались в поселок. Свою квартиру я сыну со снохой оставила. Свой дом - благодать просто. Свежий воздух, огород, скотинка опять же. Все свое было. Экономия да и физический труд - штука полезная. Все рухнуло.
Теперь дом Нины Отрадновой на пересечении двух улиц сиротливо смотрит окошками на пыльную дорогу, по которой с грохотом проезжают грузовики и мчатся легковые автомобили, оставляя за собой клубы пыли. Вот уже два года в доме никто не живет.
- В 2006 году с жителей поселка собрали подписи, чтобы мы согласились на то, что у нас будет крупное предприятие, - говорит Нина Игнатьевна. - Сказали, что построят завод по переработке щебня, но он будет находиться в лесу. На том месте, где изначально планировалась стройка, до сих пор находится подготовленная для строительства площадка. Но буквально через год этот завод вдруг возник посреди поселка в жилом секторе. И началась “веселая жизнь” - пыль, грохот, грязь. К “Уральскому щебню” провели отдельную железнодорожную ветку и начали вывозить по ней продукцию (щебенку). Но в вагоны грузят далеко не все. Возят и по автодороге, которая идет как раз возле моего дома. Работа кипела в три смены, от грохота невозможно было спать, а стены, пол и потолок дрожали. То, что вырастили на огороде, уже нельзя было есть - все покрыто слоями пыли. Ею же покрылись деревья и кустарники, крыльцо, стены дома, полы и вообще все!
Нина Отраднова говорит, что на этом ее беды не закончились. Зимой начали расчищать дорогу, а кучи снега сгребали к ее палисаднику. Снежные валы достигали таких размеров, что из окна не видно было дороги. Весной снег начинал таять, и все растаявшее бежало к ней в подпол. В подполе стояла вода, поэтому фундамент тоже начал рушиться, а дом проседать.
Нина Игнатьевна обратилась в администрацию, просила выделить ей жилье, а ее дом признать аварийным. По словам женщины, ей сказали, что нужно провести оценку дома. Вернее, сделать экспертизу, чтобы специалист оценил, насколько все серьезно.
Нина Отраднова пригласила эксперта из Карпинска и тот вынес вердикт: “Процент физического износа составляет 51,0, то есть, состояние данного здания обследованной части оценивается как неудовлетворительное. Эксплуатация конструктивных элементов возможна лишь при условии значительного капитального ремонта. Выявленные дефекты можно поделить на две группы. К первой относятся дефекты, связанные с эксплуатацией здания в течение времени, ко второй - дефекты, вызванные неправильной эксплуатацией автодороги (полное отсутствие водоотводных канав и перепускных труб)”. - Пока я жила в этой пыли и дышала выхлопными газами, заработала астму и онкологию, - вздыхает пенсионерка. - Получаю пенсию, надо лекарств кучу покупать, дочке Светлане тоже пенсию дают как инвалиду с детства. Мы квартиру снимаем. Квартплата плюс тысяча сверху, а когда жили в своем доме, чего мы там платили? Вода из скважины, за дрова и их расколку нам возвращали, за свет тоже. Сейчас я плачу за мусор в доме, который я никуда не выношу, потому что его нет. Если бы нам квартиру дали, то мы бы в ней прописались и тоже были бы возвраты по коммуналке.
Нина Отраднова сходила к адвокату, и та составила по ее просьбе заявление на имя главы города Василия Матюшенко о проведении новой оценки соответствия частного дома и признании его непригодным для жилья. Говорит, за каждую страничку заявления заплатила адвокату приличную сумму.
В заявлении Нина Игнатьевна указала, что имеет дочь-инвалида, сама является онкобольной, что не может оплачивать съемное жилье, так как это очень накладно для их с дочерью небольшого бюджета. К заявлению она приложила все требуемые документы.
А 24 июля получила ответ от Василия Петровича, в котором он сообщал, что собственник должен сам обращаться в специализированную организацию для получения заключения о техническом состоянии дома и сам ее оплачивать. В своем ответе глава рекомендовал женщине сделать новую экспертизу, предоставить ее результаты в межведомственную комиссию и только на основании этого комиссия может принять решение о пригодности для проживания данного жилого помещения.
 “В настоящее время оснований для признания непригодным для проживания данного жилого помещения не выявлено” - вынес вердикт глава округа.
Мы съездили с Ниной Игнатьевной в Покровск-Уральский. Проселочная дорога, по которой с открытыми окнами ехать не стоит. Мимо нас пронесся тонар, груженый щебнем, за ним - черный след от выхлопных газов. Водитель, с которым мы ехали, пояснил, что грузовик в горку едет на пониженной скорости, отсюда и черный шлейф.
- Нам ведь дорогу обещали заасфальтировать, газ провести, - рассказывает Нина Отраднова, - ага, держите, покровчане. Ничего не делали и не собираются. А мы уши развесили.
Во дворе дома №2 на улице 8 марта - грязный серый бурьян, много крупной малины. Попробовать сладкую ягоду я не решилась - цвет малины примерно такой же, как и у дома - грязно-серый. Впрочем, здесь все такого цвета. А сам поселок очень красиво смотрится наверное только после того, как пройдет дождь. В сухую погоду Покровск-Уральский весь в дымке пыли. Все беды покровчан именно из-за того, что дорога не заасфальтирована. Положили бы асфальт, можно было бы жить в поселке.
- А я ведь дом свой и продать не смогу, даже под дачу, - говорит Нина Игнатьевна, - кто купит эту рухлядь с прогнившим фундаментом и грибком по всем стенам? Хотя мне ведь предлагали переехать отсюда и жилье давали. Знаете куда? В бараки вон за речкой, в которых никто давно не живет, стоят заброшенными. Но я уж лучше снимать буду, чем туда…