Часто вижу, как водят собак на прогулку. От дома отошли, от окон своих и соседей, а там бедная собака садится под каждый куст, неважно, живут люди рядом или нет.
Но собака не виновата, а виноват хозяин, поводок отпустит на всю длину и сам еле успевает за ней. Значит, у собаки нет хозяина, она идет куда надо ей, а хозяин вместо собаки.
А теперь хочу рассказать о своей дорогой Диночке, моем лучшем друге, вернее, подруге.
Как-то у знакомых мне предложили совсем малюсенького щеночка, не знаю, зачем я не отказалась. Принесла домой, сделала ей гнездышко под столом, поила молочком. И вдруг она стала какая-то квелая, молоко не пьет и даже воду.
Сказали, у нее чумка, и надо лечить водкой, может, выживет. Ну как водкой такую кроху? Купила «Амаретто» - это были девяностые, было такое вино. Поила с пипетки. Кажется, совсем умирает мой щеночек, ревела над ней, я и сейчас реву от этих воспоминаний.
Где-то на день четвертый дала капельку молока, и она выпила, тут я поняла, что она, кажется, поправляется.
В общем, выросла моя Диночка, а я поменяла гостинку на Третий Северный. И до работы ближе (работала на Калье), и ей посвободней.
Скажу так, специальной дрессурой не занималась. Но разговаривала с ней, как с человеком, как с другом. И она очень хорошо понимала меня.
Что такое Третий Северный знают многие, а в 90-е года был жуткий беспредел. Рядом со мной жили живодеры, ловили собак и этим питались. А внизу, на первом этаже вообще была бойня — и убивали, и резали. Иногда ночью стучат сильно, приходилось открывать, чтобы дверь не вынесли. Открываю, моя Диночка рядом, никто ее не учил, стоит спокойно. Просят соли. Говорю: «Стой спокойно, иначе загрызет, пока соль принесу». Одним словом — боялись мою собачку.
И так бы и жили. Но однажды я взяла ее с собой на работу. Я клала плитку на пол в туалет, а она где-то бегала. Прибежит, посмотрит на меня и опять убежит. Некоторые ее боялись. Но я говорила - зря она не покусает.
Плитка была выложена, а меня позвали пить чай. И вдруг прибегает хозяин, весь белый, говорит: «Не кусается, а меня чуть не съела заживо». Я приняла за шутку, а он рассказывает: «Я прихожу, а она легла на свежую плитку, которая еще не высохла и лежит, а я на нее замахнулся, она встала и как зарычит на меня». Я в душе обрадовалась, что она защищает то, что принадлежит ее хозяйке, а то я думала, что она «зря хлеб ест».
Но каждый раз брать ее с собой было трудно. Приходилось идти пешком с Кальи до Третьего Северного, не всегда кондукторы брали с собакой, хотя я и на нее брала билет, а она заходила и утыкалась мордой в угол, давала понять, что никого не тронет.
Когда мы шли пешком и подходили к первым домам, она шла сразу рядом, хотя я и не давала ей команду. Я-то думала, что она боится гавкающих собак, а она, оказывается меня оберегала от шавок.
Но ходить постоянно с ней на работу и с работы, а потом надо было что-то ей готовить (тогда не было корма собачьего). А готовить на маленькой плитке - это часа два. А потом себе готовить. Приходилось выпускать ее ночью в 4 часа, а в 6 часов открывала форточку и кричала: «Дина, домой!» И слышу топот, дверь внизу открывала с пружиной и лапой по двери, мол, пришла, открывай! Стала оставлять дома, и опять казус - когда приходила домой, а там пять куч в коридоре, и смотрит, поскуливая, мол, пошли гулять. И вот такая круговерть: надо убрать эти кучи, вымыть пол, потом выгулять ее, поставить варить есть, и только потом что-то себе сготовить. А работа физическая, и возраст уже перевалил за половину. Одним словом — я реву, и у нее слезы на глазах. И однажды я не выдержала, отлупила поводком и поняла, что это уже не друг — я потеряла друга. Попросила знакомую, чтоб нашла приличных людей, чтоб взяли ее, только чтоб на цепь не садили. И вот однажды приехала на машине супружеская пара. Мы поговорили, что это очень умная собака, понимает человека с полуслова, чувствует по тембру голоса, о чем и как ее просят.
И как только я отдала им поводок, она отодвинула меня легонько и пошла спокойно вниз. Там дождалась новых хозяев.
Конечно, я не смогла там больше жить и переехала снова в город. Скоро я ушла на пенсию и снова, как раньше с Диной, все время ходила в лес. И вот однажды за 16-й шахтой набрела на могилку, где было одно только слово — Дина.
Сколько я там проревела, не помню, как-то случайно встретила ту женщину, которую просила, чтоб нашла новых хозяев для Дины, и она рассказала, что она не прожила у них и двух месяцев, умерла, не евши, только воду пила.
Маргарита Часовникова.
